Какие изменения нормативно-правовой базы капитального строительства сегодня требуются, исходя из практики реконструкции производственных объектов, финансируемых с привлечением средств государственного бюджета? Как правильно использовать «цифровой актив» – современный и эффективный инструмент управления объектом промышленной инфраструктуры на протяжении его жизненного цикла: проектирования, строительства, реконструкции/модернизации и эксплуатации? Зачем нужен цифровой стандарт проектирования уникальных промышленных предприятий? Эти вопросы составили повестку прошедшей в рамках «Гидроавиасалона-2018» конференции «Нормативно-правовые стандарты цифрового проектирования уникальных промышленных объектов». Мероприятие было организовано Минпромторгом России и проектным институтом «АДМ Специальные решения и технологии».
Модерировал конференцию основатель и технический директор компании «АДМ СпецРТ» Андрей Абрамов. В числе участников дискуссии – заместитель директора департамента радиоэлектронной промышленности Минпромторга России Андрей Спорков, первый заместитель генерального директора АО «Казанский Гипронииавиапром» Сергей Лалетин, заместитель генерального директора по развитию АО «Казанский Гипронииавиапром» Леонид Сотников.
Дискуссию открыл заместитель директора департамента радиоэлектроники Минпромторга России Андрей Спорков. О вызовах, с которыми сегодня сталкиваются инициаторы проектирования и строительства современных производств, он рассказал на примере из практики:
Мы запустили проект строительства большого завода – семи корпусов общей площадью 100 тысяч квадратных метров. И уже на первом этапе столкнулись с рядом серьезных проблем. И только сегодня, спустя шесть лет, мы достигли стадии возведения зданий. Вопрос: «Что надо менять в технологии проектирования и строительства?» К слову, сейчас мы рассматриваем еще один подобный масштабный проект, который планируем начинать в следующем году.
Мы очень рассчитывали на участие в этом круглом столе представителей Минстроя и на то, что у нас получится вместе найти решение. Но к сожалению, они не смогли приехать. Однако необходимо услышать друг друга, прийти к пониманию, что каждому из наших ведомств необходимо предпринять. Полагаю, Минпромторгу России и Минстрою России целесообразно выработать совместные рекомендации в сфере проектирования и строительства сложных промышленных объектов. Мы готовы к такому взаимодействию и с нашими коллегами, и с инженерным сообществом.
Андрей Спорков подчеркнул, что в технологиях проектирования и строительства сложных объектов необходимо уходить в «цифру», в ней проектировать весь жизненный цикл здания. Сейчас, рассказал он, в Минпромторге России вынашивается идея, как вынудить действующие промышленные компании оцифровать свои здания. Она заключается в привязке мер государственной поддержки модернизации производственных участков и бюджетных инвестиций в развитие компаний к процессам цифровизации в ней.
Посыл производственникам таков: если рассчитываете на помощь от государства в реализации своих модернизацион-ных проектов, то будьте готовы за счет предприятия оцифровать производственный корпус, который намерены переделывать. И сами же потом будете за это благодарить, поскольку использование таких 3D-моделей в дальнейшем принесет компаниям прибыль.
Свое видение проблемы изложил Андрей Абрамов, владелец и главный конструктор проектного института «АДМ Специальные решения и технологии».
При внедрении информационного цифрового проектирования на сегодняшний день есть несколько сложностей, – отметил он. – В первую очередь это отсутствие нормативной и сметной базы в области проектирования объектов капитального строительства.
Новые технологии проектирования вышли на рынок сравнительно недавно, и нормативные требования, к сожалению, пока еще отстают. Наша задача – как можно быстрее наверстать упущенное в этой сфере, чтобы сам технологический, цифровой, информационный инструментарий был поддержан и нормативами, и сметами. В числе документов, которые требуют корректировки в первую очередь, любимый проектировщиками базовый документ – Постановление Правительства РФ №87. Он был утвержден правительством уже 10 лет назад, а это очень большой срок для современных производств (он и тогда-то не все реалии отражал, а уж сегодня тем более совсем не отражает нынешние условия применения сложного цифрового инструментария).
Теперь посмотрим структуру стоимости и ее распределение между стадиями проекта. Все, кто работает в «цифре», понимают, что мы начинаем создавать объект практически сразу, то есть не дожидаясь стадии готовности рабочей документации. Большая часть конкретных затрат по построению цифровой модели фактически переносится из стадии рабочего проектирования на первую стадию проектирования. Но упомянутым здесь постановлением №87 такой порядок не предусмотрен. Однако, чтобы построить здание правильно, сегодня обязательно нужно действовать именно таким образом. Поэтому логичным было бы дополнить постановление №87 частью, которая бы касалась цифрового проектирования, где нужно пересмотреть соотношение стоимости стадий проектов.
Необходимо перенести часть стоимости на более ранний период. Еще одна актуальная задача – это разработка непосредственно самих нормативных документов, определяющих состав и требования к содержанию информационной модели на всех этапах жизненного цикла при создании и функционировании промышленного предприятия, любого объекта. Отсутствие этого документа часто не позволяет заказчику самому определиться, с какой детализацией надо заказывать работу по цифровой модели. Заказчик еще теряется: тема новая, ему многое непонятно.
Заказчики часто начинают запрашивать сразу высокие уровни детализации, не понимая, что это значительно осложняет выбор правильного варианта решений: чем больше детализация вначале, тем сложнее потом отступить от нее даже на самую малость.
Поэтому и необходимо разработать требования к цифровым предпроектам, проектам, рабочей документации, эксплуатационной документации, чтобы каждому из этапов соответствовала та или иная детализация. Причем эта детализация должна быть проработана для всех разделов проектной документации: ведь для архитектуры требуется заведомо большая детализация, чем, например, для раздела слабых токов.
Не менее важный момент – это, конечно, обоснование стоимости создания цифровой модели. Да, это дорогое удовольствие, но это обоснование сокращает время, оно исключает ошибки у строителей. А для проектировщиков это удорожание проекта. Здесь требуется, во-первых, более высокая квалификация исполнителей, во-вторых, абсолютно новые вычислители. Поэтому изменение стоимости цифрового проекта, конечно, обязательно должно быть рассмотрено.
Для проектировщиков, работающих в «цифре», открылось множество новых возможностей. В рамках этого форума много говорилось о том, что мы теперь можем и делаем: например, накладываем на модель здания и денежные потоки, и временные факторы – это то, что называется 5D-проектированием. Когда мы говорим о 5D, мы понимаем, что на самом деле уже вторгаемся в область технического заказчика. Это уже 10-я глава сводного сметного расчета, которая называется «Технический заказчик. Строительный надзор».
Сегодня у нас строительный надзор практически отсутствует. Причина в том, что методики расчета сметной стоимости, описывающие функции технического заказчика, были аннулированы несколько лет назад. Теперь если мы спроектировали в «цифре» здание и начали стройку, то цифровую модель нужно поддерживать, она не может существовать и обновляться сама по себе, без поддержки. Кто это может и должен делать? Пожалуй, только проектная организация. То есть ей фактически переходит функционал технического заказчика или заказчика-застройщика, а это требует определенных денег, причем на весь период строительства, – да, на период 24 месяца, на весь средний срок строительства.
И наверное, самым важным для проектов в микроэлектронике и смежных отраслях, в других технически сложных отраслях является вопрос о дополнении Градостроительного кодекса разделом, посвященным уникальным и технически сложным зданиям.
Согласно нормативам, к таким объектам относятся проекты, которые, наверное, когда-то были сложными, но сегодня, я думаю, ни для кого из практиков не возникает проблемы с тем, чтобы построить 100-метровое перекрытие или, к примеру, выкопать 15-метровый котлован. А вот возвести здание, например, для производства микроэлектроники, которое должно, в числе прочего, компенсировать вибрации от железнодорожного транспорта с пятикилометрового расстояния и вибрации от пролетевшего на высоте полутора километров самолета, – это задачи другого порядка. Я бы сказал, на два порядка сложнее, чем для тех объектов, которые в действующих нормативных документах считаются сложными.
Это касается не только проек-тирования, это в еще большей степени затрагивает интересы строителей и особенно наладчиков оборудования. Если в стандартной стройке нормативы предусматривают не более 3% на непредвиденные расходы, то этого хватает только на стандартные строительные решения. Но в микроэлектронике идет речь о совершенно уникальных технологических комплексах и о сверхчистых помещениях, наладка которых является существенным и важным этапом создания производственного объекта. Добавьте сюда же и проблемы с наладкой и комплектацией оборудования для таких производств, и вы убедитесь, что стандартных 3% на непредвиденные расходы наладчику просто не хватит.
Сама стоимость пусконаладочных работ (ПНР) должна рассчитываться по программе работ, с учетом инструментария. При этом у нас в сложном здании технология в общем объеме затрат составляет почти 60–70%, и она практически вся импортная, получить программу наладки этого сложного, уникального оборудования практически невозможно до заключения контракта с поставщиком. Не только потому что он бережет свою коммерческую или техническую тайну, но и потому, что это оборудование – инжиниринговое, заказное, единичное, изготовленное под конкретный объект, поставщик часто изначально сам не знает точно, каким будет через два года изготовленное им устройство в его окончательном варианте. Поэтому все это мы узнаем вместе в момент отгрузки. Как в этом случае работать проектировщикам?
Решение возникает, если мы признаем такие технически сложные объекты уникальными. У нас появляется законная возможность увеличения в сметах стоимости пусконаладки в соответствии с реальными затратами.
Все эти нормативные изменения позволят нам добиться того технологического прорыва, который так нужен сегодня нашей стране.
Подробный анализ проблемы проектной и рабочей документации содержался в выступлении первого заместителя генерального директора АО «Казанский Гипронииавиапром» по проектированию и технологическому оборудованию Сергея Лалетина.
При анализе проблем реализации объектов, необходимо сначала ответить на вопрос, какой документации должен соответствовать объект на разных этапах жизненного цикла.
Градостроительный кодекс Российской Федерации обязывает заказчика-застройщика, генерального подрядчика и органы строительного контроля и надзора при строительстве и вводе объекта в эксплуатацию обеспечивать соответствие строящегося и завершенного строительством объекта утвержденной проектной документации, а для ввода объекта в эксплуатацию выдавать заключение о соответствии построенного объекта также проектной документации.
Контрактация подрядчиков на строительство объектов федеральной целевой программы ФЦП РОПК в настоящее время осуществляется также в основном по проектной документации.
Однако в соответствии со статьей 13 «Положения об осуществлении государственного строительного надзора в Российской Федерации», утвержденного Постановлением Правительства РФ от 1 февраля 2006 г. № 54, необходимо обеспечить соответствие выполняемых на строительной площадке работ и проектной, и рабочей документации.
При этом положение «О составе разделов проектной документации и требованиях к их содержанию», утвержденное Постановлением Правительства РФ от 16 февраля 2008 г. № 87, предписывает: «…В целях реализации в процессе строительства архитектурных, технических и технологических решений, содержащихся в проектной документации на объект капитального строительства, разрабатывается рабочая документация, состоящая из документов в текстовой форме, рабочих чертежей, спецификации оборудования…».
То есть для реализации в строи-тельстве проектных решений необходима рабочая документация, по которой должны выполняться строительно-монтажные работы и которая является основой исполнительной документации. На практике строительство ведется именно по рабочей документации, выдаваемой заказчиком генеральному подрядчику с указанием «в производство работ». А значит, объект строится по рабочей документации, но должен соответствовать проектной документации!
В связи с этим при строительстве генеральный подрядчик вынужден обеспечивать безусловное соответствие выполняемых работ одновременно и проектной, и рабочей документации. Это требование, как и требование о полном соответствии проектной и рабочей документации, выдвигают и органы государственного строительного надзора и строительного контроля. В противном случае выполненные строительно-монтажные работы надзорными органами не принимаются и, как следствие, не оплачиваются заказчиком, что приводит к остановке строительства.
Однако эти стадии проектирования не могут быть идентичными в силу объективных причин. Кроме того, нормативно-правовые акты не оговаривают степень соответствия этих стадий друг другу и не содержат критериев этого соответствия.
В связи с этим необходимо придать четкий статус «рабочей документации», внести точное определение критериев (и их величин) соответствия проектной и рабочей документации. А еще – предусмотреть выполнение строительно-монтажных работ, контроль за их выполнением, а также приемку объектов в соответствии с «рабочей документацией», утвержденной заказчиком «в производство работ».
Высказанные участниками круглого стола предложения мы свели к нескольким тезисам. Мы специально не акцентируем внимание на том, кто конкретно высказал ту или иную идею или предложение (дискуссия была бурной), а приводим только их общий смысл.
Многие эксперты сошлись во мнении о том, что при организации проектирования необходимо вернуться к его трехстадийной структуре, какой она была в советское время. Первая стадия – ТЭО (технико-экономическое обоснование). На этом этапе можно заказать вариантное проектирование без заходов в Главгосэкспертизу – спокойно производя все замеры, все изыскания на площадке, как это должно быть в соответствии с Градостроительным кодексом, сравнить несколько вариантов площадок и выбрать оптимальный из них.
Здесь, конечно, многое зависит от заказчика, который может быть как государственным, так и частным, причем последнему никто не мешает уже сейчас сделать трехстадийную организацию по проектированию объектов. Однако сегодня культура промышленного менеджмента так низка, что он банально не хочет тратить денег ни на цифровизацию, ни на ТЭО. В этом проблема. Никто не спорит, что нужно делать технико-экономическое обоснование, проводить изыскания трех-четырех площадок. И там, где заказчиком является частная организация, готовая на это тратить деньги, как правило, все именно так и делается. Но когда речь заходит о бюджетных инвестициях, на которые живет большая часть отраслей, то этот механизм не работает.
На самом деле крупный частный бизнес при заказе проектов тоже опирается на государственные нормативные документы. Как только заходит речь про ТЭО, нам сразу же говорят: «Слушайте, а зачем тратить деньги? Есть нормы, правила, законы, которые не предусматривают ТЭО». Поэтому тут нельзя говорить, что речь идет только о государственных заказчиках.
На составление качественного ТЭО уходит не меньше года, на разработку проекта – еще год, а с учетом временных затрат на прохождение экспертиз – и того больше, плюс два года идет строительство. При этом, например, в радиоэлектронике линейка оборудования меняется каждые три года, то есть к тому моменту, когда дело доходит до стадии поставки оборудования на новый завод, оно уже устарело. Оно устарело, еще даже не будучи установленным. И чудес не бывает.
Как одновременно и в шутку, и всерьез отмечают сами участники процесса создания промышленных объектов, на реальной стройке всегда есть три заинтересованные стороны, преисполненные претензий друг к другу. Одна сторона – это заказчик, который, по мнению двух других, не знает, что хочет, вторая – это проектировщик, который, как считают его оппоненты, рисует неизвестно что, и третья – строитель, который уверен, что первые два – вообще идиоты, и такое в принципе построить нельзя. В этом плане надежды отрасли связаны с процессами оцифровки, внедрением цифровых моделей, которые помогут всем трем заинтересованным сторонам наконец-то, глядя в один монитор, выработать общее видение конечного результата раньше, чем будут возведены производственные корпуса.
Поэтому, утверждали эксперты, очень важно как можно скорее на уровне профильных федеральных министерств и ведомств начать хотя бы диалог по внесению изменений в градостроительные нормы и правила.
Мы уже около пятнадцати лет активно внедряем технологию информационного проектирования, сами проектируем, сами помогаем строить и даже эксплуатировать объекты с применением цифровых моделей. Жизненный цикл – это актуально для любого инфраструктурного объекта, крупной стройки, он практически уникален. Это понятие нужно как-то легализовать, потому что мы все наконец-то поняли, что информация рядом с объектом должна существовать в течение всего времени его строительства и эксплуатации. Мы сегодня с вами пытаемся наложить новые технологии, по сути, на старые бизнес-процессы – вот в чем ключевая проблема. К слову, у нас сегодня все нормативные документы – это бумага. Между тем еще года два-три назад Минстрой собирал совещание для обсуждения темы «Цифровая экономика». На нем прозвучала мысль, что в нашей отрасли начинать надо с освоения понятия «цифровой нормативный документ». Не просто бумага в формате скан-копии или PDF – это должны быть документы, хранящиеся в государственной базе данных, с цифровыми подписями. И наши проектировщики сегодня не должны искать нужную информацию в системах типа «Консультант+», а должны иметь доступ к государственной цифровой документации.
Цифровые модели однозначно помогают экономить деньги просто за счет того, что информация живет где-то рядом с объектом, но все-таки нам нужно переводить в «цифру» все бизнес-процессы, происходящие на каждой стадии (проектирования, строительства, эксплуатации и утилизации). Это единый процесс. В цифровой экономике эти процессы неразрывны. В соответствии с текущим законодательством, деятельность проектировщика заканчивается в момент, когда мы передали заказчику стопку бумаги, а не цифровую модель. Как она дальше будет использоваться, если нам не заплатили, нам не интересно. Поэтому на самом деле у нас сегодня гигантская общая проблема: нам надо не просто внедрять цифровую технологию и цифровую экономику, а еще и решить, как передать эти наработанные активы с этапа на этап. Нам деньги заплатят за создание цифровой модели предприятия, но дальше эта модель жить не будет, потому что она умрет при передаче от проектировщика к заказчику. Зачем заказчику нужна 3D-модель? Она нужна в принципе тем, кто строит, подрядчику, заказчику нужна модель как некий дополнительный инструмент контроля, а у нас все это не легализовано. Как трансформировать проектную модель в строительную? Вот случай из практики.
В Москве на реальной стройке забили сваю, другие подрядчики строят эстакаду – размеры не совпали. Как обычно, приварили швеллер. Что дальше: строитель отдаст документы заказчику и там по-честному напишет, что у него там швеллер? И чему будет соответствовать цифровая модель? В проекте все достоверно, да. А наша-то с вами задача, чтобы в эксплуатацию правда пришла, легализованная правда. Но пока нет инструментов, которые поддерживали бы в актуальности цифровые модели. Пока проектировщики сопровождают стройку и поддерживают информационную модель, все как-то работает. Мы на стройке числовую модель постоянно насыщаем, актуализируем, заказчику отдаем, а он все равно смотрит на бумагу. Он просто обязан так сегодня делать. Цифровая модель и надзор должны быть в одних руках.
Несмотря на все имеющиеся трудности, ведущие компании сейчас активно внедряют технологии информационного моделирования (BIM) в области гражданского и промышленного проектирования и другие современные инструменты. Трудности перехода были отмечены в выступлениях практически всех участников обсуждения.
Ключевой момент – надо все-таки уже сегодня менять бизнес-процессы, в том числе проектных организаций. Если проектная организация привлекается для сопровождения строительно-монтажных работ не в целях надзора, а более расширенно, я это называю для себя строительным аудитом. Тогда эффект получается более масштабным и качественным, проектировщик заинтересован, чтобы дальше его проектный труд на стройке действительно использовался, ему за это платят, и проектировщик сам с этим работает.
Мы так работаем, сегодня очень часто наши заказчики из негосударственного сектора изыскивают дополнительные деньги на это. Это отдельная категория работ, но она невозможна без качественного проекта, выполненного в BIM.
Нужно вернуть в смету функцию, по сути, техзаказа, а кто ее будет осуществлять – это уже второй вопрос. Ведь функция его прописана довольно четко. Единственное, чего нет, это сметного норматива. Возможно, внедрение цифровой модели позволит уменьшить ранее действовавший норматив – это будет предмет для разговора с тем же Минстроем. Конечно, техзаказ нужно вернуть, но не в том виде, как это было 50 лет назад, а с учетом имеющихся сегодня возможностей цифрового контроля за стройкой, применения 4D-модели, 5D-модели… На практике сейчас мы деньги на разработку техзаказа берем из статьи расходов на строительно-монтажные работы.
В результате обязательного применения 3D-моделей на сложных проектах нужно заказчику передавать инструмент, с помощью которого он может решать свои конкретные задачи не только по строительству, но и по дальнейшей эксплуатации здания. Нужно давать какой-то функционал заказчику, чтобы он мог контролировать сроки, контролировать закупки с помощью этой информационной модели, тогда она будет действительно иметь ценность. Недостаточно просто сказать: разрешите нам всем проектировать в 3D, доплачивайте нам за это потому, что это классно для нас, проектировщиков. Мы должны создать инструмент заказчику, с помощью которого он мог бы достигать свои цели.
Главгосэкспертиза пришла к пониманию, что, наверное, цифровые технологии уже надо использовать. Они сейчас просят крупные компании: сдайте нам 3D-модель, мы будем анализировать. Но как? Все это важно, но нужно на законодательном уровне узаконить детализацию проектных стадий. К тому же стадия строительства более-менее понятна, но есть еще стадия эксплуатации. Здесь свои проблемы. Это направление сейчас активно развивается, так же как и обучение службы эксплуатации. Но нормативной базы тоже нет, хотя инструментарий уже есть.
Сегодня уже есть гигантское количество технологичных цифровых инструментов, позволяющих на принципиально новом уровне осуществлять авторский строительный надзор. Но ключевая проблема, как обычно, правовые статусы этих моделей.
Понятно, что надо синхронизировать деятельность Минпрома, Минстроя и других ведомств. Сегодня каждое ведомство отдельно ведет разработку своих мероприятий в области информационного моделирования. А это неправильно.
Источник: http://www.umnpro.ru/
Автор: Галина Таранова
Понравилась статья? Тогда поддержите нас, поделитесь с друзьями и заглядывайте по рекламным ссылкам!
